Пельш – яркий пример человека, обладающего многими талантами, помноженными на энергию, которой позавидовал бы изобретатель перпетуум мобиле. Музыкант, шоумен, актер, харизматичный телеведущий, эрудит с удивительным чувством юмора…Ну и, разумеется, путешественник.
В 96-ом его шоу «Угадай мелодию» посмотрело 132 миллиона человек- рекорд, занесенный в книгу Гиннеса! Но в отличие от многих коллег, Валдис и в новом веке не стал «ретро-персоной». Посмеиваясь над периодическими слухами о своей мнимой смерти, направлял свою неуемную «атомную» энергию в абсолютно разные русла и исключительно в мирных целях: запускал новые проекты («Русская рулетка». «Одни дома»), снимался в кино, увеличивал семью, вел корпоративы, елки. Попутно. между прочим, установил несколько рекордов России и Европы как парашютист и попугал несколько десятков стай акул в разных частях планеты, как дайвер. Сегодня Валдис Пельш вновь на коне – он бессменный ведущий одной из самых загадочных передач российского эфира – «Розыгрыш».
А ведь было время, когда юный Валдис, студент философского факультета МГУ, как известный сказочный герой, стоял на распутье и решал: стать ему философом, пойти работать в КГБ или сделать партийную карьеру.
— Валдис, насколько я знаю, вы в студенческие годы еще и на всякий пожарный случай подстраховались: освоили массу строительных профессий…
— Я, как и все студенты, ездил в стройотряды, на моем счету два московских и один казахстанский. Мы строили зерносовхоз «Красногвардейский» Астраханского района в Зеленоградской области, универмаг, дома. И, между прочим, Академию народного хозяйства на Юго-Западе Москвы. И да, я там много чему научился. Начиная с высококвалифицированной нивелировки фундамента, кроссировки и сварочных работ и заканчивая «тупой» загрузкой кирпичей и шлакоблоков в грузовики. Бывало, за смену приходилось перекидать 17 тонн цемента.
— То есть теперь вы, если что, в любой кризис не пропадете.
— (Смеется.) Да я в любом случае пропасть не должен. Первая профессия у меня – философ, преподаватель философии — раз, и потом я же еще дайв-мастер, то есть, если что, могу набрать группы, обучать их погружению с аквалангами. Я занимаюсь дайвингом уже почти 15 лет.
— Как вы сегодня ответите на вопрос: почему поступали именно на философский?
— В школе у меня было три любимых предмета: история, география и обществоведение. И в МГУ, как я теперь понимаю, меня привела жажда знаний о смысле происходящего вокруг… Но во время учебы выяснилось, что после философского факультета у человека в советское время было три пути: наука, карьера по партийной линии, либо — в КГБ. Меня даже приглашали туда познакомиться, и заявки на меня были из КГБ Латвии. Сходил, посмотрел, решил не связываться. Примерно к третьему курсу понял, что, несмотря на любовь к мудрости, буду выбирать в жизни другую дорогу.
— Ваша нынешняя карьера началась в студенческом театре МГУ, откуда вышло, кстати, много известных актеров и не только. Можно утверждать, что если бы не студтеатр …?
— В какой-то степени да! Через две недели после поступления я записался туда актером, там я познакомился с Лешей Кортневым, там же мы с ним придумали и создали группу «Несчастный случай». Но в шоу бизнес я попал позже — после вуза я еще успел год оттрубить в Академии наук младшим научным сотрудником. В конце 80-х, начале 90-х мы начали снимать клипы, прогрессивные для своего времени. Так я впервые попал на телеэкран. С того времени моя жизнь крепко-накрепко связана с телевидением.
— Какой проект с вашим участием был самым удачным, на ваш взгляд?
— Когда-то у меня было семь эфиров в неделю – это рекорд, который под силу перебить только ведущим информационных программ. У шоу «Угадай мелодию» была аудитория 132 миллионов человек. Разве кто-то из нынешних ведущих, за исключением работников китайского телевидения, может этим похвастаться? Даже у знаменитой Опры Уинфри, названной самой влиятельной знаменитостью 2010 года, рекорд – 64 миллиона. Но, если честно, все проекты мне дороги. Я всегда делал и делаю то, что мне интересно, а насколько это дело серьезное или нет, меня не волнует.
— Океан – это кладбище погибших кораблей. Вы как дайвер не занимаетесь тем, что называется treasure hunting, то есть «поиски сокровищ»?
— Я никогда не имел отношения к этому бизнесу. Действительно, есть люди, которые роются в архивах, покупают информацию у рыбаков, которые где-то как-то вдруг зацепили сетью черепок или какой-то другой артефакт. Мест, где затонули фрегаты с ценным грузом, очень много — и в Средиземном море, и в Адриатике. Они определяют координаты, рисуют карты. И продают их… Но мы этим не занимаемся. Хотя нам часто встречаются затонувшие корабли всех времен и народов. Обычно мы ныряем, внимательно их обследуем, любуемся красотой. Находим множество предметов старины. Нам попадалась, например, египетские амфоры, римские чаши для масла. Однажды мы видели винный склад шикарного океанского пассажирского лайнера. Он был затоплен торпедой, но ни одна бутылка не разбилась.
— И?
— И ничего — оставили их для других дегустаторов. Несколько месяцев назад я был на корабле, ориентировочно, 14-го века, который лежит на глубине 57 метров в Яванском море в Индонезии. Корабль – в отличном состоянии и буквально забит китайским бело-голубым фарфором, которому лет 700 (!).Мы не берем ничего. Начнем с того, что сидеть в индонезийской тюрьме мне бы очень не хотелось. Но видеть это…Неописуемое зрелище!
— У вас были подводные приключения, связанные с риском для жизни?
— Таких уж страшных не было. Правда, несколько раз я мысленно, можно сказать, попрощался с жизнью. Например, лет пять назад (это было в районе Роко-Партида – островок в Тихом океане) я отправился понырять с аквалангом и был атакован галапагосской акулой. Она отсекла меня от группы, начала нарезать круги вокруг меня, потом выгнула спину… Это означало: «Сейчас мы вас, Валдис Евгеньевич, будем откушивать». И, раскрыв пасть, стала атаковать в лоб. Я знал, что убегать бесполезно, акула только этого и ждет, меня спасти может только неожиданный для нее ход. Я начал резкое движение навстречу. При этом запасной регулятор акваланга поставил в режим принудительной подачи воздуха (а акулы не любят пузыри). В тот раз мне крупно повезло – моя резко отвернула в 40 сантиметрах от моего лица. А вообще акулы умные, хитрые, коварные и ужасно красивые.
— В этом ваш адреналин?
— Я рассуждаю так: жизнь конечна, и глупо было бы не совершить каких-то интересных, может даже, опасных вещей. В детстве я боялся воды и высоты и одновременно мечтал нырять и прыгать с парашютом. Преодоление самого себя до сих пор всякий раз становится событием и приносит мне наиболее острые эмоции. К тому же, всерьез занявшись этим, я узнал и увидел много нового.
— Валдис, а на суше вы — охотник?
— В прямом смысле слова – нет, не люблю стрелять по живому. Правда, например, на Камчатке (мы жили в доме отдыха в ста метрах от вулкана) мы не расставались с карабином – в тех краях полно медведей. Летали там с друзьями на вертолете, ходили на термальные источники, ловили рыбу. Наикрасивейший край! Ни разу до стрельбы не доходило. А так… Сейчас вспомнил интересный случай. В казахстанском стройотряде был период, когда мы, здоровые молодые парни, можно сказать, голодали. И от голодухи даже приворовывали гусей у местного населения. А когда это население стало поглядывать на нас криво, решили проблему питания «гениальным» способом. Однажды, поднявшись под крышу элеватора нашего зерносовхоза, мы обнаружили там сидящих на зерне голубей. Их было просто несметное количество! Откормленных этим зерном настолько, что они летать не могли. Добыча голубя осуществлялась путем проброса лома в самую их гущу. Каждый бросок – ведро шикарного вкуснейшего мяса… Кстати, потом — уже в буржуазные годы – я за безумные деньги заказал себе половинку французского голубя. Не понравилось.
— Вы вели на телевидении несколько кулинарных шоу. А поскольку много путешествуете, то наверняка знаете толк в кухнях мира. Какое самое экзотическое блюдо приходилось пробовать?
— Медузы – в одном из рыбных ресторанчиков страны под названием Украина, город Ялта. Кисловатая на вкус некая желеобразная субстанция. Весьма посредственное блюдо. Крокодилы Нила тоже впечатления не произвели, у них мясо — что-то среднее между свининой и курицей. Саранчу не ел, змей не ел. Да и нет у меня особой тяги к такой экзотике.
Другое дело – дуриан. Это такой орех. Он растет в дождевых тропических лесах Юго-Восточной Азии, его покупают в Таиланде… Обладая довольно приятным сложным вкусом, отчасти напоминающим клубничный, он пахнет просто чудовищно. Пахнет – не то слово, он издает зловоние, не уступающее «аромату» помойки с давно разлагающимися отходами. Тем не менее, существует всемирный клуб любителей дуриана, существует ритуал вступления в этот клуб. К примеру, разделку ореха должен производить человек, который ел его не менее пяти раз, иначе ему просто станет плохо. Соответственно, желающие приобщиться, входят уже после того, как орех разделан. Как правило, половина людей сразу выбегают… Я остался. Но на самом деле мне кажется, что человечество уже давно определило наиболее оптимальный набор продуктов, и я планирую следовать вот этому выводу человечества. Я не против людей Планеты.
— Вы участник четырех «парашютных» рекордов России и одного Европы. Какими особенно гордитесь?
— Например, позапрошлым летом, 6-7 августа, когда Россию накрыла небывалая аномальная жара, и над городом висел сможище, мы с ребятами поднимались высоко в небо и оттуда прыгали — дырявили горячие слои воздуха (фактически кипяток!), чтобы дать смогу выйти.
— Специально для этого?
— Ну, нет, конечно» (Смеется.) В принципе мы просто прыгали ради удовольствия. Но формально мы делали «дырки», чтобы облегчить жизнь на Земле. Жаль, что не получилось. Идея-то грандиозная. А если хвастаться «серьезно»…Недавно я совершил свой 300-й прыжок с парашютом, и мы с друзьями «отметили» это, выложив в воздухе очень красивую фигуру из 35 человек — цифру «300». Такого в России, по-моему, никто не делал. Думаю встретиться с руководством московского зоопарка и предложить им наш рекорд в качестве рекламы. Потому что «300» с земли можно прочесть как «ЗОО». Готов рекламировать в обмен на бесплатный пожизненный абонемент в зоопарк!
— Валдис, вы философ, старый кавээнщик, владелец технологий обманов… У вас есть собственные законы, которые вы не нарушаете?
— Пожалуй, я дозрел до формулировки нескольких важных жизненных постулатов. Один пришел из парашютного спорта, другой — из дайвинга, третий — от мамы. Звучат они так: «Не дрейфь!», «Жизнь – это прикольно» и «За каждую глупость надо платить».
